С 3 по 14 декабря в Дубае (ОАЭ) пройдет Всемирная конференция по международной электросвязи. Звучит скучно, но речь пойдет на самом деле о большой международной политике, тщательно замаскированной под технические вопросы.
Участники конференции будут обсуждать вопрос передачи управления интернетом под контроль Международного союза электросвязи (МСЭ). Если точнее, речь идет о передаче управления доменным и адресным пространством, которое сейчас сосредоточено в негосударственных организациях ICANN (преимущественно) и IANA, государственным регулирующим органам.
Некоторые страны хотят в том или ином виде получить контроль над распространением информации. Они лоббируют передачу управления в МСЭ, потому что по его правилам и регламентам решающую роль при принятии решений играют госорганы. В противоположность существующему порядку вещей, когда в рамках ICANN реализована так называемая Multi Stakeholder Model. В рамках этой модели при принятии решений учитываются интересы не только государства, но и бизнеса, общественности, пользователей интернета, гуманитарные интересы, связанные со свободным распространением информации и обеспечением универсальных прав человека.
Как все представлено участникам конференции
Одним из основных аргументов, который должен подвигнуть всех единогласно проголосовать «за» (решение смогут принять только при единогласном голосовании), является необходимость введения (якобы) справедливых расчетов за интернет-трафик. На первый взгляд, веский аргумент. Он предполагает переход к системе взаиморасчетов по аналогии с телефонией, когда одна сторона – инициатор соединения – платит по цепочке всем оператором, вплоть до принимающей (терминирующей) соединение.
В интернете сейчас все устроено иначе. Фактически принята модель взаиморасчетов, в соответствии с которой меньший провайдер платит большему, тот, в свою очередь, еще большему, и так далее – до верхушки пирамиды. Там находится всего с десяток мировых гигантов с американской пропиской. Таким образом, существующее положение вещей, когда некоторый процент от всех плат за интернет во всем мире стекается в США, кажется вопиющей несправедливостью. Собственно, к чувству справедливости и взывают инициаторы процесса по передаче управления интернетом в МСЭ.
И все бы хорошо, да только предлагаемое решение не выдерживает никакой критики. Дело в том, что в пакетных сетях передачи данных, к которым относится и интернет, в большинстве случаев невозможно определить инициатора соединения. Условно говоря, никогда нельзя быть точно уверенным, выкачиваете вы трафик или вам его заливают. Самый простой пример DDoS-атака: трафик идет в вашу сторону, но его явно не заказывали.
И это настолько фундаментальное свойство существующих сетей и протоколов, что справиться с «проблемой» не представляется возможным ни сейчас, ни в сколь-нибудь обозримом будущем (иначе DDoS-атаки давно ушли бы в прошлое). Пока только можно установить, кто в действительности выступил инициатором соединения, при условии взаимного согласия сторон.
Другая не менее абсурдная идея – установить на границах некие устройства для подсчета трафика и взимания таможенных пошлин. Подобного рода идеи уже много лет обсуждаются в разных странах на уровне высших государственных чиновников, не очень знакомых с технической стороной вопроса. Это тоже должно послужить дополнительным стимулом для получения «нужного» результата голосования.
Я абсолютно уверен в том, что среди инициаторов процесса передачи управления интернетом в МСЭ есть люди, четко понимающие техническую абсурдность взаиморасчетов по трафику. Но они лоббируют свои интересы и делают ставку на недостаточную техническую грамотность лиц, принимающих решения.
По моему мнению, декларируемые и истинные цели передачи управления интернетом под юрисдикцию МСЭ не просто расходятся, а даже находятся в различных плоскостях. Декларируемые – финансовые и фискальные, а истинные – исключительно политические и гуманитарные (или антигуманитарные, в зависимости от вашей точки зрения).
Три возможных варианта развития событий
№1. Решение не примут. Вижу три причины, по которым участники конференции не смогут прийти к консенсусу.
- Я все-таки надеюсь, что в зале найдутся люди, понимающие, что все это абсурд.
- Есть по крайней мере одна страна – Соединенные Штаты, в чьи интересы подобные решения не входят.
- Небольшие государства понимают: в вопросах управления интернетом они сейчас зависят от больших, но далеких Соединенных Штатов. В случае принятия решения они будут зависеть от гораздо меньших, но гораздо более близких соседей. И любая страна, у которой есть граница с более крупным политическим образованием, по идее, должна голосовать «против». К сожалению, последний аргумент очень специфичен, и скорее, адресован дипломатам, чем специалистам по связи.
№2. Украина поступит крайне недальновидно и проголосует «за». Нашему государству, как и любым другим на постсоветском пространстве, чрезвычайно трудно привыкнуть к тому, что свобода слова – это не фикция, что ее нужно соблюдать не только для видимости, и что она является основой существования страны. Наш голос вряд ли сыграет решающее значение (помним о принципе консенсуса), но таким голосованием мы в явном виде покажем, на чьей находимся стороне. С нами окажутся Китай, Россия, Северная Корея и т.д.
№3. Пессимистичный сценарий. Если такая или подобная инициатива все-таки будет принята, в долгосрочной перспективе это приведет к катастрофическим последствиям. В результате подобных «технических» решений интернет постепенно может превратиться в инструмент построения очень и очень несвободного мира. С учетом того, что свободных и благополучных стран намного меньше, чем несвободных и несчастных, происходить это будет вполне демократическим путем: «одна страна – один голос».
(текст для Forbes.ua)