Журналист Фрэнк Роуз пишет о том, что смартфоны кардинально изменили новостную индустрию и СМИ в целом. Возможно, даже больше, чем изобретение электричества и интернета.
Полвека назад любой, кто приезжал в Нью-Йорк, мог увидеть, как аккуратно пассажиры в метро складывают и читают газеты: они складывали их так, что по размеру сложенная газета была не больше айпада, а переворачивание страниц не мешало остальным людям, сидящим или стоящим рядом. Мобильных устройств и планшетов не было, но стремление сделать «контент» компактнее и удобнее для чтения было даже 50 лет назад.
Журналистика сегодня — не только на страницах газет и журналов. По данным «Таймс», почти половина их читателей используют свои смартфоны для доступа к новостям. может сложиться впечатление, что они лишь пролистывают заголовки и бегло читают выдержки из статей и новостей, но это не так. К примеру, недавно онлайн-издание The Atlantic опубликовало иллюстрированную историю на 6,2 тыс. слов на новостном агрегаторе BuzzFeed — и почти половина всех читателей из числа тех, кто просмотрел статью, пришлись на мобильные устройства. Время чтения с экранов смартфонов составило рекордных средних 25 минут. Мобильная аудитория активно читает журналистские расследование, пресс-портреты и большие материалы на таких ресурсах, как BuzzFeed и Politico. Смартфон стал настоящим «золотым руном» для редакций и рекламодателей, полагает венчурный капиталист Марк Андреессен, просто мы еще не осознали всего потенциала мобильных устройств.
Еще два года назад подобная оптимистичная оценка потенциала мобильных устройств могла вызвать разве что скептическую усмешку. Контент-ферма Demand Media, вышедшая на биржуу в 2011 году с оценкой выше, чем в своё время издание «Таймс», казалась моделью компании будущего. Ее бизнес был подчинен простому и циничному решению: специально обученные люди за деньги создавали тот контент, на который есть спрос, рынок диктовал, о чем писать, а текст должен был быть оптимизирован под параметры и запросы поисковиков и рекламодателей. Контент-фермы казались долгосрочным крайне прибыльным бизнесом. Но всё изменилось.
В Google изменили поисковый алгоритм и ввели фильтры против сайтов с низкокачественным «переоптимизированным» контентом. Акции Demand Media и аналогичных проектов рухнули, спрос на услуги контент-бирж резко сократился, а «мусорные» блоги и сайты утратили какую-либо финансовую привлекательность.
Медиа-инвесторы и предприниматели поняли, что им нужен канал дистрибуции, который не будет зависеть от контроля и фильтрации Google. Таким каналом могли стать социальные сети, где наибольшее число просмотров и повторных размещений собирали не материалы с лучшим SEO, а тот контент, который по-настоящему был интересен широкой аудитории. К социальным сетям добавились мобильные приложения, в которых читателей подкупала оперативность, удобство и разнообразие предлагаемого новостного и статейного контента.
Крупные ИТ-компании стали активно скупать стартапы, связанные с новыми форматами цифровой журналистики. Сооснователь Facebook Крис Хьюс купил проект The New Republic; Джефф Безос приобрел The Washington Post; миллиардер-создатель eBay Пьер Омидьяр инвестировал $250 млн в First Look Media, который нанял на работу Гленна Гринвальда, одного из журналистов, расследовавших скандал с записями Сноудена. Vox Media, которые помимо политического контента еще и связаны с гаджет-сайтом Тhe Verge, получили $38 млн венчурных инвестиций, а новостной агрегатор BuzzFeed — $35 млн.
Меняется не только журналистика и формы предоставления информации, но и те инструменты, которые используют сами журналисты. Крупные онлайн-медиа наподобие Vox используют движки для контента, изначально спроектированные с ориентаций на мобильных пользователей. Причем они построены таким образом, что с ними удобно работать с мобильных устройств не только читателям, но и авторам и редакторам. Простота и быстрота работы в сочетании с интеграцией различных форм и видов контента — вот залог повышенного пользовательского внимания ко всем этим проектам. С их помощью появился на свет «цифровой сторителлинг» — умение рассказывать «многосерийные» истории в картинках, текстах и видеозаписях, с использование интерактивных карт, инфографики и других вспомогательных форматов.
И поскольку теперь со смартфона не только используют сами сайты, но и социальные сети, генерирующие дополнительный трафик на сайте, то приходится переосмысливать интеграцию контента с разными сторонними сетями и сервисами. Взяв лучшее от социальных сетей и встроив эти наработки в отдельное новостное приложение, «Нью-Йорк Таймс» выпустили мобильное решение под названием NYT Now — похож на аналог Twitter, представляющий собой поток публикаций из «Нью-Йорк Таймс» наряду с популярными статьями из Boing Boing, PopMatters, Business Insider. Новости нового формата — вот к чему привела растущая популярность смартфонов.
Не стоит забывать, что смартфон — это еще и отличный инструмент корреспондента: диктофон, камера, фотоаппарат и средство для набора и передачи текста — всё помещается в нагрудный карман. Подобно Twitter, мобильные технологии долго недооценивали — но это было ошибкой.
Мобильные приложения, смартфон и связанные с ним сервисы — то, с чем журналисты имеют дело сравнительно недавно. Но именно это сочетание может в корне изменить будущее новостной и медийной индустрии.