Проблема идентификации в очередной раз обсуждается в СМИ и блогах: на днях аккаунт российского Премьер-министра Дмитрия Медведева взломали неизвестные шутники, разместив серию твитов на злободневные политические темы. Зачем одним пользователям надо притворяться кем-то, в то время как другие готовы тратить время и силы на подтверждение того факта, что они — это они?
Верификация в соцсетях происходит по-разному. И сервис микроблогов Twitter — не единственный, который предлагает известным людям верификацию по ускоренной процедуре (хоть и обещает давно, что рано или поздно появится такая возможность для всех). К примеру, для публичных лиц Facebook тоже предлагает верификацию профиля и страниц, то же самое для брендов организовано и в социальной сети Google+. В Facebook даже выпустили специальное приложение Mentions для отслеживания упоминаний верифицированных знаменитостей: политиков, музыкантов, международных журналистов и т.д. Верификация не только инструмент защиты от подделок и создания фейк-личностей – это ещё и способ деления пользователей на «более равных» и менее защищённых.
Верификация доступна в Twitter с 2009 года, в Google+ её запустили в 2011 году, в Facebook — в 2012 году, а верификация сообществ в соцсети Марка Цукерберга ведётся с 2013 года. Ни одна из этих социальных сетей не принимает на данный момент запросы на получение верифицированного аккаунта с соответствующим бейджем от обычных пользователей. Таким образом, верификация из элементарной защиты пользовательской идентичности в Сети превратилась в некий символ элитарного статуса.
Проблема в том, что изначально Интернет-коммуникации стали такими популярными именно потому, что были анонимными. Анонимность защищает и даёт возможность быть кем угодно. Правда, так и появились фейк-аккаунты, пароднийные персонажи вроде KermlinRussia, поддельных аккаунтов мэра Торонто или мэра Нью-Йорка. Элитный бейдж проводит между троллями, шутниками, хакерами и просто Интернет-пользователями некую черту: «Вы — люди с заморочками и можете представляться кем угодно, но вот есть некая элита, которые не станут подражать или корчить из себя кого-то другого». Хорошо это или плохо? Дискуссия об анонимности не исчерпывается ответом на один этот вопрос.
Подпись к одной из карикатур в «Нью-Йоркере»: «В Интернете никто не узнает, что Вы — обычный пёс». Суть этого утверждения в том, что в Сети барьеры вроде национальности, пола, классовой принадлежности, расы или образования не существуют. Здесь все равны, но равенство это может быть как в правах, так и в бесправии.
Как утверждает Николь Ли, обозреватель Engadget, Интернет не устраняет барьеры, а лишь делает их чётче, подобно зеркалу. По её словам, даже анонимные пользователи или те, кто скрывается за маской Интернет-тролля или пародийного сетевого персонажа приносят с собой свои личные черты характера, страхи, стремления или социальное и моральное неравенство. Мозг нельзя отделить от тела, а способ мышления оффлайн-личности — от сетевого «я». Те же проявления дискриминации, преследования, агрессии в Интернете мы можем видеть и в реальной жизни. Просто в Сети быстрее и легче выплеснуть агрессию и наказание за это не последует, в то время как в реальной жизни за слова, поступки и нарушение закона и свободы слова приходится отвечать практически сразу же.
Социальные медиа работают и как зеркало, и как увеличительное стекло: они отражают добро там, где оно есть, и многократно преумножают агрессию и нарушение прав других людей, если такие нарушения допущены в оффлайн-жизни.
Именно потому равенство и демократия в соцсетях не работают. Интернет нуждается в верификации определённых людей, организаций и компаний не потому, что они лучше остальных. Просто их соответствие реальным оффлайн-образам надо подтверждать во имя безопасности и из экономических и политических соображений. Поп-культура и массовое использование Интернета трактует применение верификации и бейдж официального сообщества или страницы как «признак крутизны». Думать так — глупо и недальновидно. У Дика Костоло, который придумал Twitter, нет верификационного бейджа, а у Джастина Бибера – есть. Кто из них круче: кумир подростков, который из-за скандалов и проблем с законом через пару-тройку лет сойдёт с первых полос таблоидов, или человек, создавший крупный бизнес и сервис, которым уже 7 лет пользуются десятки миллионов человек по всему миру?