Телекоммуникации Второй Мировой войны и катастрофа 1941 года

Историки, детально изучавшие причины чудовищного разгрома РККА (Рабоче-Крестьянской Красной армии) летом 1941 года, выдвигают различные версии. Называют и несовершенство советского оружия, и устаревшие методики ведения войны, и слабую подготовку личного состава вооружённых сил, и преступную некомпетентность генерального штаба. В советские времена модно было говорить и о факторе внезапности гитлеровского удара, вероломном нападении Вермахта. Хотя, как показали архивы, в Генштабе знали ещё за несколько месяцев до войны о том, что Германия готовит нападение на СССР.

Телекоммуникации Второй Мировой войны и катастрофа 1941 года

Но очень немногие историки отмечают ту важную роль, которую сыграла связь в годы Второй Мировой войны. Ведь именно системы коммуникаций должны обеспечивать контакт с вышестоящим командованием, штабами, входящими в состав армии, между соседствующими армиями и частями усиления, собственными самолётами и танками. Ещё можно вспомнить разведывательные группы, передовые отряды, головные, боковые и тыловые походные заставы, отряды обеспечения движения, корректировку огня и т.д. Фактически со всеми нужно держать надёжную связь, в противном случае войска будут действовать разрозненно (если вообще — будут действовать) и победы в сражении не достигнуть. Так в каком же состоянии пребывала связь в СССР в начале 40-х прошлого века и какова её роль в ужасающем нокдауне второй половины 1941 года?

Две разных войны — две стратегии связи

Первая Мировая война была позиционной — и войска, окопавшиеся в многокилометровых траншеях, были соединены между собой проводной связью. Но в случае обрыва связи годилась и передача сообщений через «курьера» — обстановка на фронте менялась настолько медленно и редко, что скорость особой роли не играла («На Западном фронте — без перемен», да и на Восточном — тоже). Танки и авиация на тот момент пребывали в зачаточном состоянии, а судьбу войны решали артиллерия и стрелковое оружие.

Однако к моменту начала Второй Мировой ситуация кардинально изменилась. Как немецкая, так и советская армия понимали, что именно танки и авиация будут играть решающую роль в достижении успеха, поэтому обе стороны делали ставку на манёвр, мощный танковый удар с глубоким прорывом обороны и обход с флангов. Многокилометровые танковые броски, бомбардировщики и штурмовая авиация приводили к тому, что обстановка на фронте менялась очень быстро и традиционные технологии «курьерской почты» уже не удовлетворяли требованиям времени (равно как надежда на проводную связь: далеко не всегда было время и возможность её развернуть). Требовалась надёжная радиосвязь с большим радиусом действия, позволяющая мгновенно выяснить ситуацию на поле боя, скорректировать направление удара, закрыть в случае необходимости резервными войсками брешь в обороне и т.д.

Связисты и РККА — две разных вселенных

Но хотя ведение боевых действий уже в те годы считалось немыслимым без надёжной связи с войсками, радиотехнологиям в РККА придавали очень мало значения. В предвоенные годы Наркомат Связи СССР и Управление связи РККА не обеспечили должное количество средств связи. Соответствующая промышленность была маломощной и насчитывала всего три завода: «Красная заря», который производил телефонную аппаратуру всех типов; завод им. Кулакова, который делал телеграфные аппараты СТ-35 и Бодо; завод им. Коминтерна, который делал различную мощную радиоаппаратуру.

Собственно радиотехника и электроника всегда была слабым местом советской промышленности, но в довоенные годы — в особенности. Поэтому даже те рации, что выпускали, отличались низким качеством, впрочем, как и сама элементная база. В своих мемуарах танкист А.В. Боднарь пишет:

«—Танковая КВ-радиостанция 71-ТК-З, как сейчас помню — это сложная, неустойчивая радиостанция. Она очень часто выходила из строя и её очень тяжело было приводить в порядок».

Собственно, наилучшие радиоэлектронные средства, которые к концу войны использовались в РККА, нередко были либо американского производства, либо «скопированные» с иностранных образцов.

Танковая радиостанция 71-ТК. К этим радиостанциям в войсках предъявляли множество претензий. Отмечалось, что из-за громоздкости аппаратуры на радиофицированных танках приходилось сокращать боекомплект, станция слабо защищена от тряски и влаги; электрические и акустические помехи делают связь на ходу практически невозможной. Кроме того, реальная дальность связи была намного меньше паспортной. Эти недостатки так и не удалось исправить в последующих модификациях

Танковая радиостанция 71-ТК. К этим аппаратам в войсках предъявляли множество претензий. Из-за громоздкости аппаратуры на радиофицированных танках приходилось сокращать боекомплект, станция слабо защищена от тряски и влаги; электрические и акустические помехи делают связь на ходу практически невозможной. Реальная дальность связи была намного меньше паспортной. Эти недостатки так и не удалось исправить в последующих модификациях

Только к лету 1942 года в СССР осознали, насколько важны средства связи. Б. Черток в книге «Ракеты и люди» отмечает:

«—Идёт война, дорог каждый день… радиосвязь в бою нужна не завтра, а сегодня, даже вчера. У нас уже есть истребители не хуже немецких, но радиосвязь отвратительная!»

Почему же к началу войны самая мощная и многочисленная армия «страны Советов» оказалась столь слабо радиофицирована? В те годы армия в основном полагалась на полевые линии связи, то есть — традиционную фиксированную связь. Одной из причин этого была кажущаяся защищённость проводной связи от радиоразведки противника. На самом деле, защищённой такую связь никак не назовешь, равно как и надёжной.

Полевой телеграфный кабель ПТГ-19, используемый советскими связистами в годы II-й мировой. Дальность связи по кабелю состаляла до 50 км

Полевой телеграфный кабель ПТГ-19, используемый советскими связистами в годы Второй Мировой. Дальность связи по кабелю составляла до 50 км

Например, в одной из горячих точек фронта группа связистов в течении нескольких дней, рискуя жизнью тянула линии полевой связи между постами. Но всего за несколько часов плотных миномётных обстрелов почти все эти линии вышли из строя. Часть кабеля осталась в «мёртвой зоне» без возможности быстрого восстановления. Бойцам пришлось налаживать радиосвязь, хотя и был риск перехвата сообщений вражеской стороной. Стоит отметить, что полевые линии связи массово использовались в советской армии и в послевоенные годы. Даже в 1980-х, на закате СССР, любые задачи по коммуникациям, которые могли быть организованы на базе кабеля, безальтернативно решались именно с его помощью.

Связист РККА пытается наладить проводную связь с другими подразделениями дивизии

Связист РККА пытается наладить проводную связь с другими подразделениями дивизии

Была и ещё одна причина. Публицист и исследователь А. Помогайло, пытаясь выяснить причины такого отставания в радиосвязи, пришёл к выводу, что во многом это связано с неоправданными политическими репрессиями против инженеров и конструкторов военной техники. В своей книге «Оружие Победы и НКВД» он описывает потери, которые понесли создатели радиосистем. Причём при наркоме НКВД Н. Ежове индустрии радиосвязи не повезло особенно.

Полевой пункт связи моторизованной дивизии СС «Тотенкопф» летом 1941 года. Немецкие рации также не отличались компактностью, но, по крайней мере, работали более качественно и надежно

Полевой пункт связи моторизованной дивизии СС «Тотенкопф» летом 1941 года. Немецкие рации также не отличались компактностью, но, по крайней мере, работали более качественно и надёжно

От «полёвки» — к рациям: сложности переходного периода

Одна из проблем РККА состояла в том, что армия начала переходить от морально устаревшей проводной связи на радиосвязь, однако процесс этот не был завершён. Исходя из общепринятой доктрины наступательных действий, Генштаб полагал, что нет необходимости создавать надёжно защищенные подземные линии коммуникаций. Связь с фронтами намечалось обеспечивать по общегосударственной сети, узлы и линии которой сосредоточивались в крупных городах. Действовавшие узлы связи размещались в помещениях, не защищённых от воздушного нападения. Запасных узлов связи и обходов крупных населённых пунктов не было. Кроме того, кабельные линии связи проходили вдоль железных и шоссейных дорог.

Такая организация связи привела к тому, что буквально с первых минут войны связь Генштаба с фронтами, а фронтов — с подчинёнными войсками была нарушена. Нацисты, очевидно, заранее знали о такой особенности связи в СССР, поэтому ещё до начала военных действий в советский тыл было заброшено множество немецких диверсантов, которые начали выводить из строя проводную связь.

22 июня 1941 года, в самом начале войны, на колонны людей и техники начали пикировать «юнкерсы», но пикировали весьма оригинально — не по центру дороги, а по краям, уничтожая телеграфные столбы. Правда, у штабов РККА остались для управления войсками штабные автобусы с радиостанциями, но эти автобусы немцы легко замечали с неба и атаковали в первую очередь.

Телеком-конь: в армии США в 1940 году использовали лошадей для создания мобильного пункта радиосвязи

Телеком-конь: в армии США в 1940 году использовали лошадей для создания мобильного пункта радиосвязи

Уже в середине дня 22 июня (то есть, в первый день войны) командующий Западным фронтом генерал армии и Герой Советского Союза Д. Г. Павлов доложил, что из имеющихся у него трёх радиостанций две полностью разбиты, а третья повреждена и не работает. Ему пообещали прислать три новых радиостанции, но не прислали. В дальнейшем штаб фронта не только не руководил войсками, но даже не знал, где проходит линия фронта. В отчаянии Павлов сам выехал в войска. О его местонахождении не знали ни в штабе, ни в Кремле. В результате фронт потерял управление, войска четырёх армий вскоре были окружены. Из 625 тыс. человек своего состава фронт потерял около 420 тыс., в руки противника попало большое количество военной техники.

Подобные истории с потерей связи в первый год войны не были исключением, скорее наоборот — они стали правилом. Вот выдержки из дневника майора Государственной безопасности И. С. Шабалина, Брянский фронт, 4 октября 1941 года:

«—От 755-го стрелкового полка осталось едва ли 20 человек, остальные убиты, ранены, пропали без вести! Дивизия потеряла управление, красноармейцы предоставлены своей судьбе. От дивизии осталось не более 3 тыс человек, и те рассеяны… Вечером говорят, что Орёл горит. Нас обходят. В клещи попадает весь фронт — это три армии. Что делают наши генералы? Они «думают». Еду дальше на грузовике, чтобы установить связь с командным пунктом, который передислоцировался на другое место, неизвестно куда».

Р. С. Иринархов в книге «Западный особый…» отмечает, что войска связи ЗапОВО испытывали большой недостаток табельных средств и были обеспечены радиостанциями (армейскими и, обратите внимание, аэродромными) — на 26-27%, корпусными и дивизионными — на 7%, полковыми на 41% и батальонными на 58%. Даже аппаратами: телеграфными — на 56%, телефонными — на 50%. Автор делает вывод: «Таким образом, связь ЗапОВО к началу войны ни организационно, ни материально не была подготовлена к ведению боевых действий…».

В то же время, Вермахт значительно превосходил РККА по количеству и качеству средств связи, что являлось одним из определяющих факторов, прежде всего, в наступлении, когда практически невозможно было полагаться на проводные линии связи. Нацисты широко и достаточно умело использовали радиосвязь в звене от генерального штаба до отдельного танкового экипажа.

Из книги немецкого генерала В. Швабедиссена «Сталинские соколы»:

«—Что касается проводных коммуникаций, то они были основной сетью каналов командной связи. Советские ВВС, армия и ВМФ зависели от этой сети, т.к. не существовало отдельных для каждого рода войск сетей.»

Немецкое командование крайне низко оценивало организацию системы связи в РККА, особенно в сравнении с немецкой. Устройство и оснащение этих служб было очень отсталым с технической точки зрения и весьма неэффективным. Причём это относилось и к службам оповещения, и к службам связи в самих ВВС.

Средства связи в военно-воздушных силах

Основным средством коммуникаций в ВВС являлась радиосвязь, но она была очень несовершенной и плохо организованной. В частности, в первые дни войны из-за несоблюдения основных правил секретности при радиообмене радиосообщения перехватывались немецкими службами, и безо всякой расшифровки важная информация о дислокации частей и многое другое становилось известным врагу.

Кроме того, в начале войны наши новейшие истребители оказались практически без радиосвязи между собой, командными пунктами авиаполков, а также постами Воздушного наблюдения, оповещения и связи (ВНОС), не говоря уж об авианаводчиках в наземных войсках. В большинстве своём, не имея радиосвязи, истребительные полки ВВС и вступили в боевые действия в июне 41-го.

Как отмечали сами сотрудники Народного комиссариата авиационной промышленности выпускаемые радиостанции РСИ-3 «Орёл» (РСИ — радиостанция для истребителей) и ей подобные отличались большой массой (до 51 кг) и очень низким качеством и надёжностью. Как сообщают Ю. Мухин и А. Лебединцев в книге «Отцы-командиры», примерно за год до войны радиостанции с истребителей были сняты и отправлены на склады. Эксперты объясняют это решение тем, что авиадвигатели самолетов СССР были, якобы, незаэкранированы, и от системы зажигания в наушниках слышался треск, который отвлекал лётчика.

Радиостанция РСИ-3 «Орел», предназначенная для установки на истребителях

Радиостанция РСИ-3 «Орёл», предназначенная для установки на истребителях

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:

На треск в наушниках, в частности, ссылается и воевавший на ЛаГГ-3 лётчик Фёдор Архипенко:

«—…Рация на ЛаГГ-3 была, но она так трещала, что после того как наушники снял, ещё три часа надо было в себя приходить. А уже на американских «Аэрокобрах» было нормально. Ещё только двигатель запустил, а уже с передовой запрос: «10-й, где ты находишься?»

Виталий Рыбалко, воевавший с 1941 по 1943 год на МиГ-3, вспоминает:

«—В 1941-м и 1942-м радиосвязи не было. Даже если и была, ею не очень пользовались. Командование ввело даже звания: «Мастер радиосвязи» I, II класса. Мы должны были знать азбуку Морзе, сдать экзамен. Внедряли именно таким способом, за это платили денежки».

Радиостанции устанавливали только на самолёты командиров эскадрилий. Например, в Московском военном округе на 1 января 1940 года радиостанции стояли только на 43 самолётах-истребителях из 583. Основным видом связи в воздухе являлись сигнальные ракеты и покачивание крыльями.

Что такое коммуникации посредством «покачивания» крыльями, можно понять из нижеприведённой таблицы. Следующие сигналы являлись обязательными для всей истребительной авиации:

сигнал № 1 «Противник в направлении» Покачивание с крыла на крыло, затем разворот или очередь в направлении на противника
сигнал № 2 «Атакуем все» Быстрое покачивание с крыла на крыло и личный пример командира
сигнал № 3 «Атакует ведущая пара (звено)» Быстрое покачивание с крыла на крыло, затем горка
сигнал № 4 «Атакуют замыкающие пары (звенья)» Две горки
сигнал № 5 «Выхожу из строя, заместитель примет командование Покачивание с крыла на крыло, затем пикирование с уходом под строй
сигнал № 6 «Действуйте самостоятельно» Покачивание с крыла на крыло, затем змейка в горизонтальной плоскости
сигнал № 7 «Сбор» Глубокое многократное покачивание с крыла на крыло

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:

Совсем по-другому обстояли дела с радиосвязью у противника. М. Калашников в книге «Оседлай молнию» пишет:

«—Я с завистью читаю воспоминания немцев. Они сумели победоносно начать Вторую Мировую, имея всего 711 истребителей. У них самолётов было меньше, чем защищало небо Москвы летом-осенью 1941 года! Удары их артиллерии наводили на цель специальные самолёты-корректировщики. Они обнаруживали отряды партизан и сообщали об этом по радио командирам танков и мотопехоты, которые сопровождали автоколонны с грузами, идущие по бескрайним русским просторам».

Катастрофа в воздухе

Начиная с 4-х часов утра 22 июня 1941 года немцы стали нещадно бомбить как Балтийский флот, так и Ленинград. Но авиация Краснознамённого Балтийского флота смогла сбить первый немецкий самолёт только на четвёртый день войны. И это притом, что на начало войны ВВС флота имели 656 самолётов всех типов, а истребителей насчитывалось никак не менее 150.

Пост ВНОС времен первой мировой войны

Пост ВНОС времён Первой мировой войны

Техническую причину такой беспомощности советской авиации Герой Советского Союза В. Ф. Голубев объясняет следующим образом. Дело в том, что когда самолеты Люфтваффе пересекали линии фронта, их фиксировали наши станции ВНОС ВНОС (войска воздушного наблюдения, оповещения и связи), которые сообщали о противнике по телефону командованию ВВС флота, а уже далее шла команда на аэродромы. Советские истребители взлетали и летели к посту ВНОС и там на земле широкими белыми полотнищами выкладывали направление пролёта немцев, а поперёк узкими белыми полотнищами показывали высоту пролёта (скажем, три поперечных полотнища означали 3 тыс м). Наши истребители разворачивались и летели за немцами, которые, во-первых, уже были от них в 50-100 км, а во-вторых, зная эту систему, немцы пересекали фронт на ложном курсе, а после того, как ВНОС терял их из виду, ложились на боевой курс. Такая «система наведения» истребительной авиации кардинально снижала результативность её действий.

К примеру, лётчики улетели на задание, а тем временем поступила информация, что их цель изменила дислокацию, или появилась другая, более важная. Но командир не сможет отдать необходимый приказ личному составу до тех пор, пока они не вернутся на свой аэродром. Однако после возвращения необходимо ещё заправить самолёты, загрузить в них боеприпасы, отремонтировать и подготовиться к вылету. Отсюда следовала низкая оперативность действий советской авиации против немецкой и невысокий уровень слаженности её действий с наземными войсками.

Вместе с тем, уже к 1941 году ПВО Ленинграда было оснащено отечественными радарами типа «Редут». Этот радиоулавливатель измеряет дальность, высоту и направление полёта цели. Дальность обнаружения — до 150 км, время развёртывания — от 2 до 8 часов. Радар базировался на шасси грузового автомобиля ЗиС.

Радар типа "Редут" базировался на шасси грузового автомобиля ЗиС

Радар типа «Редут» на шасси ЗиС

На то время такая техника являлась суперсовременной, но проку от неё было немного. С одной стороны, с помощью этих радаров можно было наводить советские самолёты на авиацию противника. С другой, это было практически нереально, поскольку истребители РККА не имели радиостанций.

Отсутствие на советских истребителях оборудования для радиосвязи вынуждало лётчиков летать плотными группами, в пределах видимости визуальных сигналов. В таких условиях нельзя обеспечить внезапность, согласованность, или атаку с уязвимых направлений. Все самолёты летали кучно, любой уход в сторону приводил к потере управления, выходу из боя, а то и гибели. Фронтовики вспоминают, что невозможно было даже предупредить о висящем на хвосте «мессере». Вот и били немцы разрозненные группы советских самолётов.

В то же время для наводки бомбардировочной авиации Люфтваффе на цель в годы Второй Мировой войны использовался аналог стереозвучания. Об этом пишет историк и исследователь медиасредств Фридрих Киттлер в своей книге «Gramophone, Film, Typewriter». Инновационная радиолокационная система, которую применяли в немецких военно-воздушных силах, позволяла пилотам бомбардировщиков, используя наушники, достигать точки назначения и точно сбрасывать бомбы, даже не наблюдая визуально своих целей.

Диаграмма радиосигналов Люфтваффе (изображение: «Gramophone, Film, Typewriter»)

Диаграмма радиосигналов Люфтваффе (изображение: «Gramophone, Film, Typewriter»)

«—Радиолучи, генерируемые со стороны побережья напротив Британии…образовывали стороны невидимого треугольника, вершина которого была расположена точно над городом-целью. Правый передатчик генерировал и посылал непрерывные серии сигналов «тире» кода Морзе в правый наушник пилота, в то время как левый передатчик генерировал сигналы типа «точка», которые лётчик слышал в своем левом наушнике. В результате, любое отклонение от курса приводило к весьма мелодичной пинг-понг-телефонии».

Когда пилот достигал своей цели, два радиосигнала сливались в один непрерывный звук. Как пишет Киттлер, «исторически сложилось так, что именно немецкие пилоты стали первыми пользователями телефонной стереофонии, которая сегодня применяется повсеместно».

Коммуникации в танковых войсках

Советские танки в начале войны страдали той же проблемой, что и самолёты – отсутствием радиосвязи, как внутренней, так и внешней. Вернее, на некоторых танках она была, но не отличалась приемлемым качеством, поэтому почти никогда не использовалась. К тому же, рация занимала очень много места, из-за чего приходилось брать меньше боекомплекта. Например, боекомплект танка Т34 без радиостанции — 4 725 патронов для пулемёта, а у танков с радиостанцией – только 2 898 патронов.

Потому основным средством коммуникаций между командиром и механиком-водителем были… сапоги.

«—Внутренняя связь работала безобразно. Связь осуществлялась ногами, то есть у меня на плечах стояли сапоги командира танка, он мне давил на левое или на правое плечо, соответственно я поворачивал танк налево или направо», — вспоминал фронтовик С. Л. Ария.

Командир и заряжающий могли разговаривать, хотя чаще общение происходило жестами: «Заряжающему под нос сунул кулак, и он уже знает, что надо заряжать бронебойным, а растопыренную ладонь — осколочным». И лишь на Т-34 поздних серий начали устанавливать относительно неплохое переговорное устройство ТПУ-3бис. Поэтому командир стал отдавать механику-водителю приказания голосом по внутренней связи, тем более, что технической возможности поставить ему сапоги на плечи у командира Т-34-85 уже не было.

Танковая радиостанция «9РС «ТУР» 1945 года выпуска. Устанавливалась на танки «Т-34» и другие танки

Танковая радиостанция «9РС «ТУР» 1945 года выпуска. Устанавливалась на танки «Т-34» и другие танки

Большой проблемой было и отсутствие рации для связи с внешним миром. По сути, каждый советский танк был предоставлен самому себе и не имел представления об изменяющейся обстановке боя в целом. Возможности надёжно координировать их действия в бою не было. Константин Шипов, начальник штаба танкового батальона 25-й танковой бригады, вспоминает:

«—В апреле 1942 года 12-я танковая бригада продолжала вести безрезультатные боевые действия за овладение городами Славянск и Краматорск. Помню, что при наступлении танки роты встали из-за сильного огня противника и отсутствия пехоты. Радио экипажи выключили. Пришлось вооружиться молотком и, бегая от танка к танку, стучать в броню и указывать направление наступления».

Fu 5 — наиболее распространенные танковые УКВ-радиостанции Вермахта. Использовались для связи в немецких танках между собой и с вышестоящим командованием. Кроме того, за счет функций интеркома станция Fu 5 обеспечивала внутренние переговоры экипажа танка

Fu 5 — наиболее распространенные танковые УКВ-радиостанции Вермахта. Использовались для связи в немецких танках между собой и с вышестоящим командованием. За счёт функции интеркома станция Fu 5 обеспечивала внутренние переговоры экипажа танка

В то же время, важным преимуществом немецких танков являлось наличие радиостанции. Кроме того, каждый немецкий пехотный батальон имел бронетранспортёры с УКВ-радиостанциями с радиусом приёмо-передачи 3 км для связи с командованием. В батальоне этих бронемашин было 12. На каждом танке, на каждой самоходке, на каждом самолёте немцев была радиостанция.

Преступная халатность

Не придавая должного значения надёжным средствам коммуникаций в РККА в первые годы германо-советской войны, генштаб РККА не мог эффективно отслеживать ситуацию на фронте и руководить боевыми действиями. Несмотря на численное превосходство в технике и живой силе над противником, в первые 3 месяца войны армия СССР потеряла свыше миллиона человек погибшими или взятыми в плен. Более того, из-за ненадёжной связи верховное командование нередко узнавало об окружении советских войск уже после того, как кольцо замкнулось. Даже применение такой передовой техники как радары, оказалось бесполезным: разведка засекала самолёты противника, но не могла сообщить нашим лётчикам, где их искать.

Лишь в 1943 году ситуация значительно улучшилась. Историки подтверждают, что в мае 1943-го в Кубанском воздушном сражении все советские истребители были снабжены радиостанциями. Советские штурмовики систематически получали радиоинформацию с наземных станций, расположенных на направлениях главного удара наземных войск. Такие сообщения помогали истребителям лучше ориентироваться в воздухе, а штурмовикам и бомбардировщикам получать свежие данные о координатах цели и появлении вражеских самолётов.

Источники:

  • А. Драбкин, «Я Дрался на Т-34»
  • Алексей Исаев, «Т-34: Танк и танкисты»
  • Валентин Рунов, «Превентивный» удар Красной армии летом 1941 года»
  • Михаил Барятинский, «Советские танковые асы»
  • Р.С. Иринархов «Западный, Особый…»
  • Р.С. Иринархов «Прибалтийский Особый…»

Читайте также:

Суперсили Київстар: підсумки року та плани на майбутнє національного оператора

В Київстарі оцінили приблизні дати початку впровадження 5G

Карантин обвалив якість потокової передачі Netflix, YouTube та інших сервісів

Политическое расфрендживание